— Андратова?! — закричал Брок, округляя глаза.

— Тише ты!.. — зашипела, оглянувшись на дверь, супруга. — Сашеньке это ни к чему слышать…

— А я уже и так слышу. — Дверь раскрылась. За ней стояла хмурая Саша. — Зачем ты от меня это скрываешь, мама? Я ведь люблю Мирона. Мне все о нем знать нужно.

— Да это ведь не о Мироне, — смутилась Ирина Геннадьевна. — Не совсем о Мироне… Да и не о том.

— Все равно. — Сашенька была непреклонной.

— Ладно уж, чего уж теперь… Слушай. Только не плачь, ладно?

— Не буду, — буркнула Саша.

— Хорошо, — в который уж раз вздохнула Ирина Геннадьевна. — Так вот, Валентина Сергеевна эта в середине восьмидесятых потеряла в аварии сына. Ему четыре годика всего было. Когда они возращались с дачи, в их машину врезался автобус.

— Грузовик, — поправила Сашенька.

— Да нет, здесь это автобус был.

— А мальчика звали Мироном… — то ли спросила, то ли подсказала Саша.

— Мироном. Только он и погиб. Валентина синяками отделалась, муж пару ребер сломал.

— Продолжай, — бросила Сашенька на маму взгляд исподлобья.

— А чего продолжать? Все. С тех пор Валентина места себе не находит, мается все. Чуть что — фотокарточку достает и плачет.

— И ты… — начал за супругу Брок.

— А что я? — опустила глаза Ирина Геннадьевна. — Я ведь не знала, что так все закончится… Да я ничего конкретного ей и не сказала. Ляпнула только: а вдруг есть такое место, где все вышло наоборот…

— А она? — пуще прежнего нахмурилась Саша. — Мама, ну почему из тебя все тянуть приходится?

— Да что она? Она взвилась, конечно, бросилась ко мне. Ты что-то знаешь, говорит. А что я знаю? Ничего ведь не знаю. А что знаю — то и рассказала…

— Ты рассказала ей про Мирона?! — дуэтом воскликнули отец с дочерью.

— Ну, да… Я ведь не знала… Да она бы все равно из меня душу вытрясла. Видели бы вы, как она в меня вцепилась, чуть телефон не расплавился.

— Так ты ей по телефону все рассказала? — удивился Брок.

— Ну да, вчера же выходной был.

— То есть ты вот так взяла, набрала номер и случайно проболталась несчастной женщине о параллельном мире? — часто-часто заморгала Сашенька.

— И обнадежила убитую горем мать непроверенной информацией? — насупился сыщик.

— Давайте, давайте… — всхлипнула Ирина Геннадьевна. — Укоряйте меня, стыдите. Вдвоем-то у вас это хорошо получается!.. А что я такого сделала? Почему же информация непроверенная? Я ведь собственными глазами Мирона видела, говорила с ним. Да и хотелось ведь выяснить, что об этом думает Валентина. Примет ли Мирошеньку, если они встретятся. Я ведь и для него старалась тоже…

— Прости, мамочка, — прижалась к ней Саша. — Прости, пожалуйста. Ты у меня самая хорошая, самая добрая.

Брок тоже понемножку оттаивал.

— И что же она все-таки ответила? — спросил он.

— Что, что?.. — все еще продолжала дуться супруга. — Да она чуть сразу ко мне не помчалась. Еле объяснила ей, что Мирона сейчас в городе нет. Конечно же, она его примет, сказала. Не то что примет — пылинки с него сдувать будет, кормить с ложечки станет.

— А вот это уже лишнее, — сказала Сашенька.

— Так ведь он для нее навсегда четырехлетним остался, как же ты не понимаешь?

— Я-то как раз понимаю, — захлюпала носом Саша. В итоге, мама с дочерью обнялись и зарыдали в два голоса.

— Да ну вас, — махнул рукой Брок. — Развели тут Ниагару!.. Я лучше рассказ пойду дописывать.

Так он и сделал. Только, прежде чем дописывать, пришлось восстановить начало. Хорошо, что у Брока была теперь распечатка двойника. Набив с нее текст в компьютер, сыщик почти без остановки стал писать дальше. Теперь это давалось ему на удивление легко. Он даже не заметил, что время давно перевалило заполночь. Зато когда он наконец откинулся на спинку кресла, на экране монитора красовался полный текст сказки под названием «Иван-недурак».

Бегло перечитав уже дважды читанное начало, сыщик углубился в текст продолжения…

Глава 34

«Иван-недурак». Продолжение (оно же окончание) сказки

«…И получилось так — как и почему нам, опять же, неведомо, — что за пределами земной атмосферы пространственная изоляция для Ивана существовать перестала. Увидел он на Земле-матушке, под кораблем проплывающей, очертания и Европы, и Азии, и даже Африки с Австралией и сказал восхищенно: „Ух ты! Хорошо-то как!..“ А когда над Америками пролетал — ничего не сказал. И не потому, наверное, что плохо ему от сия видения стало, а потому, скорее всего, что в это время его внимание некая каракатица привлекла, прямо по курсу перед ним проплывающая.

„Ну-ка, ну-ка“, — сказал Иван-недурак и поближе к непонятной конструкции подлетел. А как подлетел — понятно ему стало, что в той каракатице металлом поблескивающей, люди обитают, поскольку круглые окошечки в ней заметил, а в них свет жилой. Вот и нос чей-то к окошку приплюснулся, и глазенки замыргали, на Ванино межзвездное творение глядючи.

Иван не стал чужое любопытство испытывать, к хлипенькой на вид конструкции аккуратно причалил, через шлюзовую камеру к люку пробрался и вежливо постучал. Ждать ему долго пришлось, но люк все же открылся. На чуть-чуть сперва, на пару сантиметров.

— Кто там? — настороженно-тихо спросили из люка.

— Иван Царевич Недурак, — по всей форме представился Ваня. — Совершаю межзвездный перелет по воле отца моего, Царя-батюшки. А вы кто?

— Здесь вопросы задаю я! — несколько грубо бросили в ответ.

— Ну так впустите меня — и задавайте, — удивился Иван-недурак. К грубости он как-то еще не привык, а потому не обиделся.

Крышка люка нехотя, со скрипом, сдвинулась вбок наполовину. С той стороны на Ваню смотрело одутловатое неприветливое лицо.

— Ну? — сказало оно царевичу.

— Что „ну“? — переспросил Ваня.

— Документы есть?

— А это еще что такое? — не понял недурак.

— Паспорт, военный билет, водительские права, — хмуро пояснил одутловатый собеседник.

— Н-нет… — замялся Ваня, сокрушаясь недостатками собственного образования. — Зато есть грузди соленые, капуста моченая и… — тут парень перешел на шепот, — медовухи жбан.

— О-у!.. — послышалось вдруг из-за плеча незнакомца. — Серьожа, впустить его, плиз! Я польюбить капьюста! А что есть грьюзди и мьедовуха?

— Грузди — это грибочки такие, — заглядывая через плечо одутловатого, крикнул Ваня, — вкууусные!.. А медовуха — это…

— Отставить медовуху! — отчеканил тип за люком. — Несите грибы и капусту. Что еще имеется на борту из продуктов питания?

— Студень свиной, кисель клюквенный, пироги со стерлядью, лещ вяленый, репа пареная… — стал перечислять Ваня.

— Отставить репу! — оборвал его одутловатый. — Остальное тащи. — Тут незнакомец быстро оглянулся и шепнул: — Медовуху тоже неси, только Стиву с Ленкой не показывай, сразу мне в руки давай…

— Ладно, — пожал плечами царевич и поплыл назад на „Царя“. Ополовинив запасы — жадностью Ваня никогда не страдал, — он вернулся к люку, волоча за собой — благо, что в невесомости это было нетрудно — мешки с провизией, а под мышкой зажав жбан с медовухой.

— Давай, — вырвал у него жбан одутловатый незнакомец и распахнул люк во всю ширь.

Иван заволок в шлюзовую камеру мешки и пакеты и стал передавать их в другой люк, откуда к нему тянулись уже две пары рук. Одни были женскими, это недурак приметил сразу, а вторые… черными!.. Ваня шепнул: „Свят-свят-свят!“ и попятился было, но сзади его подтолкнул давешний собеседник:

— Давай-давай! Чего копаешься? Время — деньги. И так его из-за тебя столько потеряли…

Пришлось Ване лезть и в этот люк. Сначала он даже зажмурился — страшновато стало увидеть хозяина черных рук… Потом один глаз приоткрыл — да тут же и другой вытаращил: такая краса-девица перед ним в воздухе плавала!.. На черного мужика он и внимания не обратил. Подумаешь, черный! Не зеленый ведь.

— Ты кто? — спросила девица. Глаза синие распахнула, губки алые раскрыла, зубками белыми блеснула… У Вани в горле враз пересохло, все слова из головы вылетели.